«На шестой день Господь создал Манчестер». История Эдриана Доэрти, потерянного гения футбола

Манчестер пробуждался. С точки зрения экономики, ему всё ещё нужно было выйти из постиндустриального застоя, однако неблагоприятное экономическое положение скорее не подавляло город, а, наоборот, воодушевляло. «Музыка сделала популярными множество заброшенных мест, – пишет Дэйв Хэслам, бывший диджей клуба «Асьенда» (The Haçienda - культовый диско-клуб, существовавший с 1982 по 1997 годы) и автор книги «Манчестер, Англия». – Склады превратились в клубы и помещения для репетиций. Молодёжной культуре важнее, чтобы помещение было дешёвое, а не чистое. Музыка заряжала город энергией».

Направление «Мэдчестер», как его окрестил на своей обложке журнал NME, появилось не совсем внезапно. Несмотря на то, что его связывают с Happy Mondays, The Stone Roses или тусовщиками под экстази в «Асьенде», энергия, о которой говорит Хэслам, зародилась задолго до этого, постепенно превращаясь во что-то действительно особенное. Поклонники манчестерской музыки считают, что всё началось с Joy Division (а позже New Order), The Smiths и The Fall, которые доминировали на местной сцене, в отличие от остальной Англии, где слушали Stock, Aitken и Waterman, а также с жизнелюбивой атмосферы «Асьенды», одной из тщательно хранимых городом тайн. В то время были популярны футболки с надписью «На шестой день Господь создал Манчестер». Люди, стоявшие за этой культурной революцией (в частности, продюсер студии звукозаписи Factory Records Тони Уилсон), считали, что она была результатом невидимого труда и творческого вдохновения.

Сэр Алекс Фергюсон мог бы сказать что-то подобное о славе, которая вернулась к «Манчестер Юнайтед» в последующие двадцать лет, и о вкладе, внесённом доморощенными игроками, которые составили костяк команды. Энергия и дух, определявшие эпоху Фергюсона, были заложены в мрачный период конца 80-х годов, когда был дан большой толчок молодёжной системе клуба. Но у болельщиков «Юнайтед» была проблема: в начале 90-х шансы Фергюсона вывести клуб в новую золотую эру выглядели столь же ничтожными, что и на возрождение манчестерской музыки во главе с Тимми Маллеттом.

✳✳✳

Трое ирландцев заходят в бар. Их просят покинуть заведение и вернуться, когда им исполнится восемнадцать. Они направляются в другой. В этот раз им не дают даже войти. Третий бар. «Что бы вы хотели, ребята?» Они осматривают полки бара в поисках чего-то знакомого и типичного для опытных утончённых любителей выпить. «"Крем де Мент", пожалуйста», – говорит один из них. «Три!» – добавляет другой.

«В общем, мы, трое шестнадцатилетних парней из Страбана, засели там и тянули "Крем де Мент" весь вечер», – говорит Найл Данфи. Ди Дивэйни добавляет: «Так мы тусовались в Манчестере, попивая "Крем де Мент" в "Континентал". Круто, да?»

«Нью Континентал» было средненьким заведением. Манкунианцы ласково называли его «Контис». Это был тёмный прокуренный бар с липким полом, и, к счастью для Эдриана Доэрти и двух его друзей, у них отсутствовал дресс-код. Музыка была приличной или, как минимум, разнообразной, а популярность этого места росла за счёт того, что туда частенько ходили отдохнуть местные медсёстры. А ещё там подавали поздний ужин через окно в стене. Суровый сервис, бургеры сомнительного происхождения, картошка фри шла с любым блюдом. Ну что за место!

Доэрти, Данфи и Дивэйни (названия лучше для фирмы ирландских адвокатов невозможно придумать) встречали Новый год вместе. Идея о поездке в Манчестер у двух друзей возникла, когда Доэрти приехал домой на Рождество. Своим родителям они сказали, что хотят навестить скучающего по дому друга. Для Дивэйни же это ещё была возможность увидеться с дядей Фрэнком и тётей Джеральдин. В результате, его родители были этому рады даже больше, чем он сам. В конце концов, раньше они практически никуда не выезжали из Страбана.

К тому времени как двое друзей только проснулись (Дивэйни, однако, был в ужасном состоянии не из-за чрезмерного употребления овощей, а из-за простуды, которая его охватила как раз не вовремя), Доэрти отправился на тренировку. Он вернулся после обеда. Это был последний день 1980-го года, и, учитывая, что до 3 января у молодёжной команды был отдых, ребята решили «отжечь» снова. Как ни крути, «Крем де Мент» сам собой не выпьется. Дивэйни чувствовал себя очень плохо, поэтому Доэрти с Данфи оставили его и смело отправились на автобусе в Манчестер в очередной раз.

«Мы гуляли по новогоднему Пиккадилли, и Эйди был одет так, что не в каждый паб его бы пустили, – рассказывает Данфи. – Не помню, что на нём было, но его туфли, кажется, уже разваливались. Возможно, я не намного лучше выглядел, но, по крайне мере, я старался. В центре Пиккадилли Эйди вдруг закричал: "Привет, ребята!" и направился к молодым парням нашего возраста, опрятно одетых, в костюмах и всё такое. Их было человек восемь. Я стою и думаю: "Зачем он подошёл к этим людям?" А затем он мне говорит: "Это парни, с которыми я играю в "Юнайтед". И начал меня знакомить с каждым из них. А я смотрю на них и думаю: "Эта компания выглядит очень серьёзно. Они сюда не посмеяться пришли". Эйди же как раз пришёл ради этого – посмеяться. Он был бы самым счастливым в старом грязном пабе, общаясь с необычными людьми. Он любил встречать разных людей. Я подумал тогда: "Вы, ребята, совсем не такие, как мой друг"».

На следующий вечер 1-го января они пошли в кино. Данфи и Дивэйни не помнят, был ли это кинотеатр, «похожий на космический корабль в Бари», как это описывалось в письме двумя месяцами ранее, но они точно помнят дорогу обратно. На обратном пути случилось что-то странное. «Мы остановились на светофоре непонятно где, и Эйди вдруг выпрыгнул, сказав: "Дальше я пойду пешком. До встречи!", – рассказывает Данфи. – Мы были в шоке: "Как??? Куда он пошёл? Мы не можем оставить его здесь". Но зажёгся зелёный, и нам нужно было ехать. Фрэнк сказал: "Он вернётся". Мы прождали его два часа, а он пришёл со словами: "Хорошая была прогулка". Если бы мне рассказали подобную историю о незнакомом мне человеке, я бы посчитал, что ему не хватает внимания, однако Эйди был полной противоположностью. Он просто легко поддавался импульсам. Ему могло прийти что-то в голову, и он это просто должен был сделать».

✳✳✳

В среду вечером «Юнайтед» предстояла выездная игра с «Бёрнли» во втором раунде Молодёжного кубка Англии. Данфи и Дивэйни пытались узнать у Доэрти подробности жизни в Клиффе, но он ограничивался рассказами о скучных тренировках. На вопрос о том, кто из партнёров по команде был хорош, он ответил, что левый вингер Райан Уилсон (позже – Гиггз) был очень талантливым игроком. Когда они сообщили, что собираются посетить матч против «Бёрнли», Эдриан был обескуражен. Они уже было начали подозревать, не выдумывает ли всё Эдриан, но только до того момента, когда в день игры в доме Мэннингов появился Нобби Стайлз, чемпион мира в составе сборной Англии, чтобы забрать Доэрти на игру.

Перед выходом Дивэйни сфотографировал Эдриана в пиджаке «Юнайтед». Он смотрелся изящно. Казалось, на его волосах даже было немного геля. Несколькими минутами ранее он столкнулся с характерной для себя проблемой. «Он не мог найти пиджак и говорил: "Всё будет хорошо. Пойду без него", – рассказывает Данфи. – Помню, он говорил, что у него были проблемы, когда он являлся без пиджака или галстука, или если вместо туфель на нём были кроссовки, а классикой было, когда он приезжал на игру с пакетом из супермаркета "Сейнсберис", в котором лежали бутсы. Даже когда мы были с ним, он говорил: "Да, они мне дали пакет. Не знаю, где я его оставил". В конце концов он нашёл пиджак. Он не был непослушным и не отвергал общественные принципы. Он просто был беззаботным. Он мог забыть что-то надеть, но не придавал этому значения».

Гости Эдриана не понимали, почему он не желает, чтобы они поехали смотреть игру с «Бёрнли». «Я думал: "Ему тяжело на таком уровне. "Манчестер Юнайтед" – большой шаг вперёд. Это понятно", – рассказывает Данфи. – Но дядя Ди нас всё равно взял с собой. Райан Уилсон, как его тогда звали, был очень хорош, но и Эйди тоже. Они оба уже тогда были большими мастерами, но скорость у Эдриана была гораздо выше. И тогда мы подумали: "Он в "Юнайтед", и он здесь лучший"».

✳✳✳

Домашняя игра 1 января 1990 года против «Куинз Парк Рейнджерс», которая закончилась нулевой ничьёй, стала для «Юнайтед» восьмой кряду без побед. В тех восьми матчах команда заработал лишь три очка и смогла забить только три гола. После такого ужасного отрезка сезона, несмотря на дорогие трансферы, «Юнайтед» оказался в двух очках от зоны вылета. Это были кошмарные времена для Алекса Фергюсона, который годы спустя признается, что «был подавлен и ушёл в себя», измученный не отсутствием уверенности в собственных силах, а дополнительным давлением, вызванным самокритикой. Отчаяние, которому подверглись многие фанаты, отразилось в баннере, который появился после неприятного домашнего поражения от «Кристал Пэлас» неделями ранее: «3 ГОДА ОПРАВДАНИЙ – А ВСЁ ТО ЖЕ ДЕРЬМО… ПОКА, ФЕРГИ». В своей статье «Неудачник Ферги!» журналист «Дэйли Экспресс» Стив Карри, рассуждая о «худших результатах среди всех тренеров «Юнайтед» современности», написал, что раз на «Олд Траффорд» присутствует такое разочарование, то «над Стретфордом задул ветер перемен».

На самом деле, ветер перемен задул над Солфордом – в Клиффе. Фергюсон чувствовал, что работа тренерского штаба, которая велась над развитием молодёжи в последние годы, должна дать плоды. Его тренерский коллектив это чувствовал, и большая команда скаутов тоже. Стандарты, которые они принесли в Клифф, стали выше, будь то Райан Уилсон, Ники Батт, Бен Торнли и Пол Скоулз из Большого Манчестера или Эдриан Доэрти, Колин Макки, Рафаэль Бёрк, Джон О’Кейн, Дэвид Бекхэм и Кейт Гиллеспи, приехавшие сюда из разных городов. С высоким классом игроков пришла и энергия, что, по словам Дэйва Хэслама, присутствовала на музыкальной сцене Манчестера. Она переросла в возрастающую конкуренцию и силу духа. Эта сила духа и поведёт «Манчестер Юнайтед» к вершинам. В первой команде, к большому сожалению Фергюсона, этого пока не было.

Это уже стало историей. Правда то было или нет, мы точно никогда не узнаем. Фергюсон мог потерять работу, если бы 7 января 1990 года «Юнайтед», находящийся как никогда близко к зоне вылета, проиграл «Ноттингем Форест» в третьем раунде Кубка Англии. Сам Фергюсон и Мартин Эдвардс, на тот момент председатель клуба, утверждают, что всё было не так, потому что правление клуба видело общую картину. «В ту неделю я подошёл к нему и сказал, что его не уволят из-за поражения в одном конкретном матче, – говорил Эдвардс в 2013 году. – Мы знали, как усердно он работал над развитием молодёжи. Мы должны были дать ему время».

Победный гол Марка Робинса на «Сити Граунд» дал Фергюсону столь необходимую передышку. Считается, что именно этот гол спас карьеру тренера, так как положил начало успеху в Кубке Англии, что, в свою очередь, стало толчком для последующих побед. Но стоило бы задать другой вопрос. Были бы Эдвардс и правление клуба столь непоколебимы, проиграй они «Бёрнли» в следующей стадии Кубка Англии? Сезоном ранее команду выбил из турнира «Брентфорд». Учитывая то, что вера в Фергюсона была неразрывно связана с надеждами на молодое поколение игроков, возможно, победа во втором раунде Молодёжного кубка Англии со счётом 4-1, добытая с Доэрти и Уилсоном на флангах, имела то же значение в сохранении работы для Фергюсона, что и знаменитый выигрыш в Восточном Мидленде четырьмя днями ранее. Как бы то ни было, Фергюсон потерял надежду на то, что новое поколение «Юнайтед» сможет выиграть Молодёжный кубок к концу сезона 1989/90. А как же Кубок Англии? В меньшей степени, но ему это тоже казалось безнадёжным. Победа над «Бёрнли» означала, что Эдриан Доэрти и его товарищи по команде были на ходу. «Манчестер Юнайтед», как и город, который они представляли, пробуждался.

1 глава | 2 глава | 3 глава | 4 глава | 5 глава | 6 глава | 7 глава | 8 глава | 9 глава | 10 глава