Димитар Бербатов. «Мой путь». На пути в ЦСКА и не только. Глава 2. Часть 8

✳✳✳

Круг почёта

Круг почёта. Это выражение навевает мысли о том, как ты празднуешь завоевание титула с болельщиками и бежишь по стадиону или триумфально шествуешь в чемпионском параде по переполненным улицам. Для меня значение круга почёта выходит далеко за рамки этого определения. Это больше веселье, незатейливый ритуал, скрепляющий дружбу.

Круги почёта в Софии были триумфом, который я разделял с друзьями. Кючуков, Мирчев, Томовски и я прыгали в тачку и просто катались по городу. У нас не было какой-то цели, а иногда и направления. Сначала мы катались на машине Кючукова, потом мы, не нарушая традиции, ездили на моём первом авто – красном «Опеле», а после – на чёрном «БМВ». Но, когда дело доходит до круга почёта, люди внутри машины намного важнее её самой. Мы залезали в тачку и просто катались, говоря о жизни. Мы объехали всю Софию от одного района к другому, двигаясь куда глаза глядят, улица за улицей, район за районом. Время от времени кто-нибудь из нашей компании приводил девушку, и первое, что странного в нас она замечала, – эти покатушки. Это был ритуал, который мы строго исполняли. На самом деле, мы это делаем и сейчас.

Было начало лета. Однажды вечером я и Кючуков взяли машину для одного из наших кругов почёта. Мы остановились на Орловом мосту, чтобы, как обычно во время наших поездок, купить газету. На первой странице был небольшой заголовок: «“Леверкузен” интересуется Бербатовым». Тодор спросил меня: «Ты что-нибудь знаешь об этом?» Откуда же я мог знать!

Один из моих любимых кругов почёта состоялся после того, как я вернулся из Лечче, не подписав контракт. Мы с Кючуковым отмечали несостоявшийся трансфер. Обычно люди отмечают успешные трансферы, но я делал наоборот. Я снова начал тренироваться с ЦСКА и был счастлив.

Но вскоре я узнал то, чего не знал в начале месяца. Агент из Германии, Вольфганг Фигер, связывался с Данчевым, чтобы сообщить, что «Байер» заинтересован в моих услугах. Я не обращал никакого внимания на то, что многие европейские клубы интересовались мной. Они не только знали, как меня зовут, но и внимательно следили за моим развитием. Эмо сразу же передал эту информацию Божкову, и владелец был доволен. Я ничего не знал об этом клубе. Я пытался узнать о них, и чем больше Эмо говорил об этом клубе и о том, как долго они следили за мной, тем больше я был уверен, что это подходящий для меня вариант. Когда я задал ему логичный вопрос, почему он не говорил мне, что меня просматривает «Байер» и другие европейские клубы, он ответил без эмоций: «Я не хотел, чтобы ты много о себе думал».

В то время я действительно был как профессиональный путешественник. И я говорю не только о поездках по Софии. Как я уже упоминал, тогда у ЦСКА были тренировочные сборы во Франции, в которых я почти не участвовал. Сначала я не смог сыграть в товарищеском матче с «Лионом» из-за болезни. Затем я восстановился и надеялся сыграть против чемпионов Франции. Однако мою встречу с «Монако» было суждено отложить, потому что потом случилась эта история с «Лечче». Эмиль Костадинов, который тогда был вице-президентом клуба, сказал мне, что я срочно отправляюсь в Болгарию, потому что представители «Байера» приехали за мной. В тот раз мой внутренний голос кричал: «Да!».

Илья Кенциг – финансовый директор «Байера» и правая рука исполнительного директора Райнера Кальмунда – приехал в Софию. Он уже провёл успешные переговоры с Василем Божковым, и они заключили сделку. Мы шли по похожему сценарию – снова приехали обсудить личные детали и условия моего контракта. Я скрестил пальцы, чтобы всё прошло гладко. Мы встречались с представителем «Леверкузена» в отеле. Кроме меня там были ещё мой агент Эмиль Данчев, Петро Костадинов и мой отец. Я всё ещё думал, что это какая-то шутка, что такого просто не может быть.

Мы вошли в офис в отеле, где нас встретил приветливый мужчина – Илья Кенциг. Там было два представителя из Германии. Я ничего не знал о «Леверкузене», но уже понимал, что моё будущее вне Болгарии. Мне показалось, что двое из «Леверкузена» спешили. Возможно, у них были другие дела в других местах или они боялись, что что-то пойдёт не так и я ускользну от них. Даже медицинское обследование было проведено в Софии. Второй представитель «Байера» был из медицинского штаба и оценивал результаты тестов. Было 14 июля 2000 года. Мы подписали контракт на 4,5 года, он вступал в силу 1 января 2001 года. ЦСКА полагалось 4,5 миллиона немецких марок и дополнительные 500 тысяч, если я сыграю определённое количество матчей. ЦСКА также получал 30% с моей последующей продажи, что поможет клубу в дальнейшем. В тот день я вышел из отеля с шарфом «Байера». Журналисты ждали снаружи. Было анонсировано, что первую половину сезона я проведу в ЦСКА, а 1 января присоединюсь к «Леверкузену».

✳✳✳

Катуцци был прекрасным человеком. Сначала его мнение обо мне было не самым хорошим, но после того, как я показал свой характер, ему хватило мужества признать изначальную недооценку. Нельзя не отметить, что события вокруг моей ситуации летом 2000 года развивались так быстро, что у него могла закружиться голова.

Был июль, и я снова сидел в самолёте. Я направлялся обратно во Францию, чтобы принять участие в последних днях тренировочного сбора ЦСКА. Само собой, я подсадил своих одноклубников на шампанское и шоколад, ведь был хороший повод праздновать. В последнем товарищеском матче мы играли с «Бастией». Энрико Катуцци вообще не собирался давать мне игровое время. Я толком не участвовал в тренировочном процессе, поэтому у него не было возможности полноценно посмотреть на меня в действии. Спустя время бывший рефери Детелин Баялцалиев, который был переводчиком Катуцци и его правой рукой, сказал мне, что по первому впечатлению я вообще не понравился Энрико. У него уже был фаворит на позицию форварда – Асен Букарев. Ему понравилось, как он двигался и открывал зоны для партнёров.

Как мне кажется, у Катуцци не было достаточно времени, чтобы убедиться в моих способностях. Ещё возможно, что в его голове была другая причина – я оставался в составе всего на пару месяцев, и он не планировал рассчитывать на меня в долгосрочной перспективе. В товарищеском матче с «Бастией» мы проигрывали 1:3 в первом тайме. В начале второго кто-то получил травму, а я был последним игроком, который ещё не был на поле. У него не было выбора, а я был в ударе. Даже без должных тренировок, я был хорошо сыгран с остальными и вдохновлён недавними событиями. На поле меня никто не мог остановить! Я сделал пару отличных обводок, заработал пенальти и забил гол. Матч закончился со счётом 3:3. Позже Баялцалиев сказал мне, что после того, как Катуцци увидел мою игру, он схватился за голову и воскликнул: «О чём я думал? Я чуть не угробил самого талантливого игрока, которого я видел!».

По возвращению домой мы сыграли ещё один матч против «Вардара», в котором победили 2:0, а я снова забил. К тому моменту Катуцци уже лично убедился в моих способностях. По правде говоря, я очень уважал его. Он был честным человеком и хорошим тренером.

Прямо перед возвращением в Болгарию у меня была первая поездка в Леверкузен в качестве игрока «Байера». Мои партнёры по ЦСКА направились сразу в Болгарию, а я из Франции – в Германию. Мой новый клуб хотел застраховать меня от потенциальных травм во время игры в Болгарии. Они решили все вопросы с документами. Моя футболка с номером 12 тоже была готова и дожидалась меня. Я даже не думал о том, какой у меня будет номер. Но я чувствовал себя прекрасно – у меня была своя футболка, и я был готов начинать карьеру в «Байере». Это казалось невероятным! Я читал несколько сравнений с моим кумиром Марко ван Бастеном – легендарной «девяткой», который всегда создавал шедевры под 12-м номером в оранжевой футболке Голландии.

Перед полноценным переходом я ещё раз прилетал в Леверкузен. Это было в ноябре, после того как Берти Фогтс сменил Кристофа Даума на посту главного тренера. Фогтс хотел лично встретиться с каждым игроком, включая тех, кто подписал предварительный контракт.

Я полетел с Эмо Данчевым. Встреча проходила в ресторане на стадионе «Бай-Арена», где после матча собирались все футболисты. Тогда они тоже были там. Я представился и всем пожал руку. Тогда я впервые встретил Берти Фогтса. Он назначил много встреч и, вероятно, изучал обстановку. Когда пришла моя очередь, мы с Эмо поднялись к нему в один из офисов. Фогтс стандартно сказал о том, что он новый тренер и будет на меня рассчитывать. Мы перекинулись ещё парой слов, и я ушёл. Проходя через ресторан, вдали я заметил неповторимого Руди Фёллера. Чёрт побери, это действительно он? Великий немецкий форвард и чемпион мира стоял в паре шагов от меня. Тогда он одновременно тренировал сборную Германии и был спортивным директором «Байера».

Я смотрел через плечо Эмо, который стоял напротив меня. Мой взгляд был прикован к легенде, а глаза были выпучены от изумления. Вдруг я понял, что он приближается к нам. До этого он уже связывался с Эмо. Меня разрывало от восхищения. Через пару секунд я услышал: «Эмиль, это будущая звезда, Бербатов?» Я спросил Эмо, уместно ли попросить автограф. Он улыбнулся: «Конечно!» Я был не готов, но Эмо нашёл небольшой клочок белой бумаги. Руди улыбнулся и дал нам автограф. В дальнейшем с ним у меня сложились действительно хорошие отношения. Он был тем, кто заявил немецким СМИ: «Ногами Димитар может делать то, что большинству не под силу и руками». Мы всегда поддерживали хорошие отношения и были на связи не только тогда, когда я был в «Байере». Он также прилетал в Англию, когда я играл за «Тоттенхэм» и «Юнайтед».

✳✳✳

«Он больше не наш»

До отъезда в Леверкузен в ЦСКА меня ожидало ещё много событий. Хороших и плохих. Сначала были плохие.

В первом матче чемпионата мы принимали «Литекс» на своём стадионе. У меня было несколько возможностей забить, но мяч просто не шёл в сетку. Толпа стала освистывать меня.

На самом деле, даже перед матчем у некоторых болельщиков было какое-то недовольство мной. Они снова вспоминали то поражение «Левски» со счётом 1:0. Хуже было то, что появилась информация, будто я создавал токсичную атмосферу по наставлению руководства. Почему? Я всё-таки был вашим футболистом, не так ли? Мне 19 лет! Я всегда отдавался ЦСКА на 100%! Всегда! Причина этой волны против меня была банальна: «Он уже продан. Стройте свою команду с Букаревым в атаке». Болельщикам промыли мозги тем, что я не был мотивирован играть с полной самоотдачей. На самом деле больше всего я хотел помочь команде выиграть титул.

Вы уже знаете мнение Катуцци обо мне: я был игроком старта с первого матча – и никак иначе. К сожалению, матч против «Литекса» закончился нулевой ничьёй. В то время негативные домыслы охватывали всё больше людей. Начиналось всё со свиста и грубых замечаний, а переросло в жёсткий мат и оскорбления. После матча некоторые болельщики заблокировали выход из раздевалки. Моя мама была на трибуне и спустилась вниз. Она стояла против них и защищала меня. В этот момент я понял, что принял правильное решение. Судьба сама показывала мне, что моё будущее было вне Болгарии.

Среди тех людей, которые блокировали раздевалку после матча с «Литексом», были те, кто позже лицемерно поздравлял меня лишь потому, что я достиг успеха в карьере. Но я никогда не забуду, как они отнеслись к моей маме и мне – парню, единственным желанием которого было играть за любимый клуб.

✳✳✳

Пять голов в одном матче – первый, но не последний раз

Спустя пару дней мы отправились в Молдову. У нас был квалификационный матч Кубка УЕФА против «Конструкторула». Я открыл счёт на седьмой минуте. Это был мой первый гол в европейском турнире. Через несколько минут случился второй. В Молдавии было достаточно много наших болельщиков. После второго гола я побежал в их направлении и стал кричать. Кременлиев подошёл меня успокоить. Там были не те же люди из Софии, но я просто хотел, чтобы болельщики услышали мой ор и поняли, что мы в одной команде, что я хочу лучшего для команды!

Позже они забили ответный гол и во втором тайме стали просто дикими. Я много получал по ногам. Одного из их футболистов удалили за грубый фол против меня. Потом ещё один получил красную карточку. Не знаю как, но им удалось сравнять счёт в самом конце игры. На 90-й минуте на мне сфолили в штрафной, и Мирчев уверенно реализовал пенальти. Мы выиграли 3:2.

Дома в ответном матче мы выиграли 8:0. Забить пять голов в одном матче европейского турнира в 19 лет – хорошее достижение. Это было впервые для меня. Но это был не последний раз. Есть не так уж и много футболистов, играющих на топовом уровне, которым удавалось забить 5 мячей в одном матче, не говоря уже о двух.

До перерыва я уже сделал хет-трик, на который ушло 7-8 минут. Я продолжил в том же духе во втором тайме, поразив ворота пять раз. Стилиян и Тошко Янчев реализовали по пенальти. Представьте, если бы я ещё бил пенальти! Всё же семь голов в двух матчах было неплохим результатом. Особенно учитывая то, что пять голов в Софии сделали меня футболистом, забившим наибольшее количество голов за ЦСКА в европейском турнире.

✳✳✳

«Это конец. Трансфера не будет!»

У меня была серия хороших матчей в домашнем чемпионате. После той разочаровывающей ничьи с «Литексом» мы обыграли «Локомотив» (София) (3:0), где я забил два первых гола. Следующий матч мы играли в Бургасе, и я забил на первой минуте, чем помог команде обыграть «Нефтохимик» со счетом 3:1. Позже, однако, лига аннулировала матч из-за того, что президент «Нефтохимика» запретил транслировать игру. В победном матче против «Ботева» (3:0) я открыл счёт на первых минутах матча. В игре с «Черно море» мы также победили, но я сделал лишь две голевые передачи. В матче с «Велбаждом» (2:0) я сделал дубль. Дерби с «Левски» закончилось со счётом 1:1. Я снова забил в победном матче со «Славией» (2:0), а потом забил ещё дважды в матче с «Черноморцем» (4:0). А потом неожиданно пришло время моего последнего матча за ЦСКА.

Я хотел сыграть в двух последних матчах перед новогодним перерывом, но моё пребывание в ЦСКА окончилось в городе Пазарджик. Противником был «Хебар». Мяч летел ко мне. Чтобы остановить его, я высоко поднял ногу и отвёл её в бок. Я услышал, как что-то сломалось внутри, и моё колено начало опухать. Тренер заменил меня. Я был в панике. «Это конец. Трансфера не будет!». Всевозможные ужасные сценарии проносились у меня в голове. Я пошёл к доктору Мишо Илиеву, который немедленно отправил меня на томографию. Было установлено, что у меня разрыв задней части мениска. Опухоль увеличивалась.

Я должен был уехать в Леверкузен в январе, а это повреждение я получил 11 ноября. Доктор меня успокоил: «Твоя травма не настолько серьёзна. Объяснишь им, что случилось. Такие травмы бывают постоянно». Позже я был озадачен своим отношением – почему я был так обеспокоен реакцией «Леверкузена» на новость о моей травме? По контракту предполагалось, что я буду играть за ЦСКА до того, как присоединюсь к «Байеру». Травмы случаются. Я просто буду лечиться и поправлюсь к отъезду в Германию. Но, по ужасному сценарию, придуманному инфантильным мной, я ждал того, как «Байер» разорвёт контракт, когда узнает о травме.

Так прошли мои последние месяцы в ЦСКА. В истории останутся те семь голов в европейском турнире и девять в чемпионате. Первую часть сезона ЦСКА закончил с десятью победами и тремя ничейными результатами.

А я отправлялся на следующую станцию моего путешествия – леверкузенский «Байер».

✳✳✳

Рекорд по голам за национальную сборную – начало

В 2000 году в моей жизни случались и другие важные футбольные события, наиболее значимыми из которых были первые голы за основную сборную Болгарии и амбиции побить определённый рекорд – достижение, которого я хотел добиться позже. Первый гол за Болгарию я забил в Южной Америке, где мы играли с Чили, Австралией и Словакией. Первый раз в старте я вышел 12 февраля 2000 года, и у меня была отличная голевая возможность. После прохода по правому флангу Светослав Тодоров выдал отличный пас, а мне оставалось только переправить мяч в ворота. Однако в том матче мы проиграли Чили (3:2).

Я забил гол в самой первой игре за Болгарию. Тренером был Стойчо Младенов. Началась борьба за квалификацию к чемпионату мира в Японии и Южной Корее. Я не был включён в состав на первый матч против Чехии. Мы проиграли 1:0. В октябре наша команда играла с Мальтой на стадионе «Герена». Мы с Томовски не были включены в состав, поэтому смотрели матч с трибун. Мы выиграли 3:0, а Гонзо отличился дважды. 11 октября наша команда прибыла в Данию. Я вышел на поле со скамейки запасных, заменив Георгия Иванова. Я быстро забил, установив финальный счёт 1:1 на табло. Краси Балаков сделал длинный заброс в моём направлении. Я опередил защитника, мяч ударился о газон и уже почти ушёл от меня, но, благодаря длинным ногам, я достал его и пробил прямо под перекладину. 

Тогда в воротах сборной Дании стоял Петер Шмейхель, который уже выигрывал Лигу чемпионов и был легендой «Манчестер Юнайтед». Это был его последний матч за сборную. И я забил ему прощальный гол. После матча мой телефон разрывался от сообщений друзей, знакомых и незнакомцев, которые поздравляли меня. Я всё ещё толком не мог осознать, что произошло. Это можно понять по моей реакции после гола. Я закрыл лицо руками, как бы говоря: «Я действительно забил Шмейхелю?». Кючуков всё твердил, что я должен обменяться с Петером футболками. Но после гола в ворота легенды я был в полной эйфории. Я стал последним, кто забивал ему в составе сборной. Более того, это был мой первый гол, который принёс Болгарии ценные очки в квалификации. Было 11 октября, у меня была футболка с номером 11, и я стал думать о рекорде по голам за национальную сборную. После того как эмоции утихли, нужно было сконцентрироваться. Следующим вызовом был леверкузенский «Байер».

✳✳✳

Проводы

Перед отъездом я хотел достойным образом попрощаться с составом ЦСКА. Я хотел сыграть последний матч. Был товарищеский матч с командой «Слога» из Македонии. Так как это была возможность попрощаться с болельщиками и командой, я ждал, что выйду на поле. Но по какой-то причине мне не разрешили играть. Почему? Я даже хотел сыграть в небольшом местном турнире в Зимнем дворце спорта в Софии, но мне тоже не дали этого сделать. Будто они говорили мне: «Спасибо за всё, а теперь быстро выметайся!». Данчев заметил, что меня это беспокоит, и организовал достойные проводы в мою честь. Типичный Эмо – всегда хотел положительных эмоций.

Было 28 декабря 2000 года. Мы собрались в банкетном зале отеля в Софии, который находился в центре города. Сам я не хотел этой церемонии, мне не нравилось. Эмо настоял: «Я знаю, что тебе это не нравится, но так ведутся дела, ты просто садишься и даёшь болельщикам автографы». Пришло много людей, что порадовало меня. Я сидел за столом и раздавал автографы. Батето (Иван Славков – Президент футбольного союза Болгарии в то время) пришёл проводить меня, что было очень круто. В качестве подарка он дал мне памятную золотую монету. Я не ожидал, что он придёт. Но легендарный Президент футбольного союза и Олимпийского комитета Болгарии пришел на это мероприятие, чем приятно удивил меня. Потом каждый раз, когда мы встречались на сборах, он вспоминал: «Помнишь, как я провёл тебя в Леверкузен? Вот поэтому ты и преуспел».

Ни один человек из тренерского состава или отдела управления ЦСКА не пришёл на мои проводы!