Димитар Бербатов. «Мой путь». На пути в ЦСКА и не только. Глава 2. Часть 7

✳✳✳

В сборную из газеты

Я регулярно играл и забивал за ЦСКА. У футболистов ЦСКА было место, где мы любили проводить время, свободное от тренировок. Оно находилось за автобусной остановкой «Плиска», относительно недалеко от комплекса «Красное знамя». В основном игроки ЦСКА собирались там. Мы постоянно ходили в то заведение, и зачастую многие там знакомились со своими будущими девушками. Для нас это было чем-то вроде офиса.

Однажды мы тусовались в «офисе» с Топецей. Сидим, листаем газеты, и вдруг мой глаз зацепился за заголовок, который я никогда не забуду: «Димитар Бербатов вызван в национальную сборную Димитара Димитрова». Так, через газету, я и узнал о своём первом вызове в сборную. Я был немного растерян, ведь я только начал играть за сборную до 21 года. Хотя в следующий миг меня переполняла гордость. Вспомнилось, как относительно недавно меня не взяли в команду моей возрастной группы, а сейчас я уже перепрыгнул все молодёжные составы и в возрасте 18 лет был на прямом пути к основной национальной команде.

В ЦСКА это подтвердили. Димитров прислал мне первое приглашение во взрослую сборную. До будущих успехов было ещё далеко, но я был полностью удовлетворён тем, что мой талант был признан, а старания вознаграждены.

17 ноября 1993 года было решено, что Бог – болгарин, потому что моя страна выбила Францию на «Парк де Пренс» в квалификации к чемпионату мира в США. Тоже 17 ноября, но 1999 года у меня произошло собственное большое футбольное событие. Я дебютировал за взрослую национальную сборную. Мы играли с Грецией в городе Козани. Одиннадцатью месяцами ранее в греческом городе Катерини я дебютировал за ЦСКА в товарищеском матче. А сейчас я играл за Болгарию в Козани. Мы проиграли 1:0. Я вышел на поле на 65-й минуте, заменив Сашо Александрова.

В течение восьми месяцев я провёл дебютный и прощальный матч за юношескую сборную, дебютный и прощальный матч за сборную до 21 года и дебютный матч за основную команду. Это должно остаться в истории футбола, действительно уникальный случай. Пути назад не было. Мой путь вёл меня только вверх и вперёд.

Что же это был за год! Прошло Рождество, но для меня ещё был припасён футбольный рождественский подарок, который мне нужно было лишь «забрать». Я занял третье место в номинации «Футболист года». До этого я даже не знал, что такая награда существует. Сашо Александров занял первое место, Мури Стоилов был вторым, а я – третьим.

✳✳✳

Конец света. Или его начало

К сожалению, ситуация в ЦСКА была печальна. Проблемы с регистрацией футболистов были позади, новые игроки могли выходить на поле, но из-за длительного времени без футбола они были не в лучшей форме. К тому же у клуба были долги. Поэтому, несмотря на положительные результаты, одно поражение против «Беласицы» помогло «Левски» обойти нас в гонке за титул.

Ещё у клуба сменился владелец. Васил Божков, один из самых состоятельных людей Болгарии, стал владельцем клуба, а Любо Пенев остался президентом. Новый год начался с неизбежных последствий финансового бремени, унаследованного от прошлого владельца. Ещё была проблема с сербом Литерой, который перешёл в «Кюстендил», потому что не получал зарплату.

Мы начали вторую половину сезона, потерпев два шокирующих поражения от «Нефтохимика» и «Велбажда». Это привело к отставке Димитара Пенева. Ожидалось, что его сменит Георги Димитров (Джеки), но через несколько часов мы узнали, что новым тренером будет Спас Джевизов. Он позвал меня в офис в Панчарево, чтобы сказать, что он рассчитывает на меня. Мы все знали, что Спас Джевизов был легендой ЦСКА. Я всегда его очень уважал, потому что он обращался со мной как с мужчиной.

После того как Джевизов взял команду под свой контроль, к нам вернулась уверенность, и я стал забивать чаще. Хотя в апреле был очередной драматичный матч с «Пирином», который закончился со счётом 1:1. Это было ударом по чемпионским амбициям, ведь на данном этапе каждое очко было крайне важно. Я бы не назвал результат настолько провальным, чтобы после игры у наших болельщиков были основания окружать раздевалку и хотеть избить нас. Мы были заперты и не могли оттуда выйти. Спас Джевизов был уволен после матча, а на его место пришёл Александр Станков.

Мы выиграли два следующих матча, а я забил три гола. На самом деле, один из тех матчей против «Черноморца» до сих пор не выходит из головы моего друга Томовски. Один из моих голов по праву принадлежал ему. Он уверен, что пробил по мячу, который попал в сетку после рикошета о мой пресс. Но это не совсем так. Он действительно пробил по мячу, но я понимал, что он летит мимо, и нашёл способ переправить мяч в ворота с помощью пресса. Он до сих пор не может это принять. Гол есть гол. Не важно, забил ты носом или животом.

Майское дерби с «Левски» было не за горами. Победитель матча имел бы большое преимущество в итоговой таблице и почти точно становился бы чемпионом. Несмотря на трудности, мы хорошо выступали в чемпионате. Победа могла принести ЦСКА титул, несмотря на сложности, которые мы испытывали в течение сезона. Поэтому я был крайне раздосадован итоговым результатом. Честно говоря, я провёл хороший матч, который был испорчен исходом игры. Всё могло бы закончиться иначе, если бы не чудовищная судейская ошибка. Бисер Иванов (по прозвищу Легенда) забил красивый автогол, но боковой судья Иван Леков по непонятной причине поднял флаг, сигнализируя офсайд. Это подтолкнуло главного арбитра Атанаса Узунова отменить чистейший гол.

Но затем у нас появился шанс. На последних секундах основного времени я получил передачу слева. Обыграв Предрага Пажина, я ворвался в штрафную к воротам Иванкова. Всё происходило на очень высоких скоростях, и я делал очень длинные шаги. Я потерял равновесие, сделав слишком большой шаг, и упал на газон. Ошибкой было то, что я не пробил первым касанием. После нескольких атак они заработали штрафной справа от наших ворот. Пошла подача, и Георги Иванов забил головой, сделав счёт 1:0. То взятие ворот назвали «Кровавый гол». На его голове, перебинтованной после полученного ранее удара, были видны следы крови. Но моя душа истекала кровью намного сильнее. Это была поворотная точка сезона, ведущая к одному из самых тяжелых моментов в моей карьере. То событие стало очень важным для формирования моего характера, хоть тогда я и не понимал этого.

После игры всё, чего я хотел, – выстрелить себе в голову. Больше всего на свете я хотел забить и помочь ЦСКА приблизиться к титулу, но что-то меня останавливало. Опустошённый, я упал в центре поля. Игроки обеих команд подходили и пытались успокоить меня. Но это было бесполезно – во мне, разрывая сердце на куски, бурлили боль и разочарование. В матче против наших принципиальных соперников я упустил возможность забить, а они забили в компенсированное время. Несмотря на всё моё желание сделать что-то для ЦСКА, провалился именно 19-летний я. Я безумно хотел забить!

Чувствовали ли остальные парни, что я подвёл их? На меня тогда словно весь мир свалился. В автобусе после матча и потом на тренировках я чувствовал себя ужасно. Вернувшись в квартиру, я сел у окна и уставился в него. Сотни раз я прокручивал матч у себя в голове. Сначала я винил себя, ведь, забей я тогда, мы были бы на одно очко впереди «Левски» и наша судьба была бы в наших руках. Вместо этого за четыре матча до конца у противника было пять очков преимущества. Я не мог перестать думать о произошедшем. Наконец я сказал себе: «Димитар, покажи всем, на что ты способен». В то тяжелое время я жил так, как умел, ­сам по себе. Я не проливал слёз на чьём-то плече. Я преодолел это сам. Таков был я.

В своей жизни я стараюсь не запоминать плохие моменты, а видеть во всём положительные стороны. Да, я помню тот гол, реакцию толпы, мою полную опустошённость на поле. Но нужно было двигаться дальше, другого выбора у меня не было.

В менталитете большинства балканцев больше всего я не люблю то, как быстро они начинают кого-то боготворить, а потом так же быстро втаптывать в землю. Ну, как минимум, они пытаются так делать. Может ли кто-то втоптать другого человека в землю или нет – это зависит только от самого человека. Действительно не могу поверить, как некоторые, понимали они это или нет, пытались меня уничтожить. Я никогда с подобным не сталкивался. В 19 лет я был очень наивен и совершенно не представлял, как устроен этот мир. Я просто был молодым парнем, который хотел играть в футбол за любимый клуб. Этот парень только начал свой футбольный путь, но люди уже пытались списать его со счетов, не дав ему сделать и двух шагов. Я просто не мог этого понять.

Сколько есть примеров футболистов, которые упустили возможность забить? Стоит ли их всех сразу вести на расстрел? В 19 лет? Это не лучший способ показать преданность любимому клубу. Настоящие болельщики так не поступают. Желание топтать падших, а потом быть с ними, когда они на коне, – совершенное зло. Были те, кто хотел меня уничтожить и думал, что я забыл их, а спустя годы, когда я получил мировое признание, они подходили ко мне со словами: «Браво, мистер Бербатов! Мистер Бербатов, как ваши дела?». Иногда я прикидываюсь наивным или недалёким, чтобы посмотреть, как ведут себя эти люди. Как же занимательно может вращаться колесо судьбы, да? Однажды вы на дне, а потом – на вершине.

То, что я закалил свой характер, преодолев эти невзгоды в одиночку, пропуская их через себя и не позволяя им себя сломить, я считаю одной из моих наиболее важных личных побед в жизни. Я выиграл бой! После того матча мы приехали в Панчарево на автобусе. Я сразу пошёл к тренеру Александру Станкову и сказал: «Сашо, извините, это моя вина». Потом я ушёл.

Наш следующий матч был против софийского «Локомотива». Мы вели в два мяча, но они смогли сравнять счёт. Один из их голов забил Георги Пеев. Потом я забил победный гол, сделав счёт 3:2. Впервые за свою мучительную карьеру я почувствовал себя лучше. Я нёс тяжёлый груз ответственности, забивая за ЦСКА. Когда я упустил момент в важном матче, некоторые захотели поставить крест на моей карьере. Их не волновало, что мне было всего 19, а уже упомянутая карьера только начиналась.

После матча с «Локомотивом» Георги Пеев, которого я на тот момент лично не знал, давал интервью. Он сказал, что болельщики ЦСКА позорят себя, когда пытаются разрушить карьеру одного из самых талантливых футболистов в таком юном возрасте.

✳✳✳

От «Лечче» к «Леверкузену»

Итальянец Энрико Катуцци приехал работать в Болгарию, когда я уже собирался уезжать играть в Италию. Он становился новым тренером ЦСКА, а я был удивлён возможным отъездом в Италию. В 19 лет я этого даже не ожидал, и мне пришлось справляться с волнением от моего первого трансфера. Мне даже в голову не приходила возможность игры за границей. Мы уже заканчивали сезон, а я уже был готов помогать команде с завоеванием титула в следующем сезоне. Чего я не знал, так это того, что задолго до начала следующего сезона я буду играть за границей.

Во время тренировочных сборов во Франции в Альбервиле мы остановились в старом замке. Личные проблемы заставили Кючукова остаться в Болгарии и тренироваться одному, поэтому я жил в комнате с Мирчевым. Но за две недели сборов мы провели вместе не более четырех-пяти вечеров. В то время казалось, что я готовился стать профессиональным путешественником, а не футболистом.

ЦСКА получил предложение по мне от итальянского клуба «Лечче». Наш владелец Васил Божков уже провёл переговоры между клубами. Он позвонил мне и хотел встретиться. Я пришёл с моим отцом и Эмилем Данчевым. Мы втроём планировали посетить Италию, чтобы прояснить все детали и завершить сделку. Но была одна небольшая проблема: я не хотел этого. Какой-то внутренний голос подсказывал мне, что это будет шаг в неверном направлении. Не пытайтесь искать конкретику или логику, это было просто шестое чувство. Касаемо моей карьеры, это чувство почти всегда толкало меня в верном направлении. Я не хотел ехать в Лечче и всё. Я хотел играть за крупный иностранный клуб, но это был не он.

В то же время была и другая проблема – Васил Божков, который договорился о больших деньгах за 19-летнего парня. Несомненно, деньги и босс были выше моих желаний. Божков предупредил, что если я не подпишу контракт, то ещё долгое время нигде не смогу играть в футбол.

Помните ту историю с армией? Несмотря на то, что я играл в футбол, я ещё был годен к службе на 18 месяцев. В течение того периода мне нельзя было играть за границей. Для начала должен был истечь срок моей обязательной воинской службы. Поэтому ЦСКА и «Лечче» договорились о том, что я подпишу контракт сейчас, но трансфер состоится в начале 2001 года. Если я отклоню контракт, я не буду играть в течение тех 18 месяцев. По правде, это означало, что я буду вне игры намного дольше. Футбол был моей жизнью. Я несколько раз говорил с Божковым, пытаясь заставить его передумать. Всё было тщетно.

Тогда я не понимал, что, несмотря на все намерения и причины, Васил и клуб оказывают мне большую услугу. Позже я согласился с тем, что такой ранний отъезд за границу был одним из лучших и важных моментов в моей карьере. Годами позже, когда наши отношения с Божковым улучшились, я не упустил возможности спросить его, действительно ли он оставил бы меня вне футбола, если бы я отказался уходить. Как вы думаете, каким был ответ? «Конечно, я бы позволил тебе играть. Я не мог оставить лучшего игрока вне состава. Это был блеф. ЦСКА нужны были деньги, а ты был очень способным».

Я много разговаривал с отцом и Эмо, которые говорили мне, что я смогу ещё больше развиваться как футболист за рубежом и что отъезд поможет мне в будущем. Глубоко внутри себя я знал, что они были правы. Осадок от матча с «Левски» всё ещё сохранялся во мне. Мне нужно было лишь достойное предложение, чтобы уехать за границу. Но этот итальянский клуб мне не подходил. Я чувствовал это. Подходящий клуб должен был объявиться очень скоро, даже раньше, чем я ожидал. Но для начала я должен был испытать страх. Страх того, что у меня заберут футбол. Этого было достаточно, чтобы заставить меня согласиться.

Мой отец, Эмо, представитель ЦСКА и я направились в Италию. По прибытию в Лечче у нас было две встречи с боссами клуба. Чувство того, что это неверное решение, не покидало меня, но я всё равно собирался подписать контракт. А потом произошло что-то странное. Я сидел за столом с отцом и Эмо. Представители «Лечче» и Лучо Танев, представлявший ЦСКА, сели за соседний стол. Было очевидно, что происходит что-то необычное. Они говорили на повышенных тонах. Лучо отошёл, чтобы поговорить по телефону, а потом вернулся к ним. В душе я надеялся, что всё сорвётся и я вернусь в Болгарию. Через какое-то время они стали говорить спокойно, и тогда я подумал: «Это конец». Они пожали руки, Лучо встал и направился ко мне. Я чуть не упал в обморок. Пока он шёл ко мне, я пытался принять ситуацию и смириться с фактом, что я теперь футболист «Лечче». Однако Лучо сказал совсем другое: «Ничего не выйдет. Мы возвращаемся». Оказалось, что в последний момент между Божковым и представителем «Лечче» возникло недопонимание. Мне было плевать.

Если бы в то время я перечислил пять лучших моментов в моей жизни, этот точно был бы среди них. Тогда я был самым счастливым человеком на земле. Я не считал, что «Лечче» был подходящим для меня клубом, я не хотел туда переходить и был благодарен богу за то, что он не дал этому свершиться!

В конце 1999 года «Лечче» купил моего одноклубника Краси Чомакова, но оставил его в ЦСКА в аренде. Планировалось, что он начнёт играть за них летом. Наступило лето, но итальянцы, видимо, попытались отменить сделку. Позже появились слухи, что «Лечче» внес первый платёж за Краси в конце 1999 года и захотел включить эту сумму в мой контракт. Я слышал подобные слухи и после, но так и не выяснил, что конкретно произошло. По правде, в тот момент мне было плевать на причины, по которым всё сорвалось. Меня волновало лишь мое душевное спокойствие. Футболист ЦСКА присоединился к «Лечче», но это был Краси Чомаков. Я же возвращался возвращался в Софию, так как мой контракт так и не был подписан.