Видич: «Это финал Лиги чемпионов. Меня накачали сильными обезболивающими и адреналином, чтобы я не чувствовал боли»

Солнечный день в итальянском Милане. Бывший капитан «Манчестер Юнайтед» и сборной Сербии Неманья Видич встретился с журналистом ESPN FC около статуи композитора Джузеппе Верди, которая находится рядом с его домом в Милане, недалеко от «Сан-Сиро».

«Я знаю хорошее местечко, — сказал серб. — Местный бар с отличной кухней и вином. Я очень люблю сыр, ем его на завтрак, обед и ужин».

Видич сделал заказ, и после этого мы приступили к разговору.

— Чем ты занимаешься в последнее время?

— Я решил остаться в Милане после завершения карьеры. Мне здесь нравится. Хорошая еда, хорошее вино. Я хочу стать футбольным менеджером, поэтому должен знать больше о вине. Ведь именно об этом тренеры разговаривают после матчей.

Я хочу немного насладиться жизнью после долгой карьеры, поэтому я начал играть в гольф, в теннис, немного путешествовал. Начал кататься на лыжах; у меня сильные ноги, поэтому у меня неплохо получается. Я делал всё то, чего не мог себе позволить, когда играл.

Милан – отличное место для меня сейчас, а итальянский – хороший язык. Я неплохо говорю на нём, хотя, наверное, мог бы и лучше. Когда начинаешь учить язык в более позднем возрасте, боишься допустить ошибку. А когда ты молод, тебе всё равно. Все мои три сына, которые родились еще в Манчестере, говорят по-итальянски лучше меня. Ещё я хочу усовершенствовать свой испанский.

После того как немного отдохну, я хочу вернуться в футбол, поэтому постепенно готовлюсь к своему будущему. Посещаю курсы в Футбольной ассоциации Англии, чтобы получить профессиональную лицензию тренера. Это сложно, но это хороший курс. Такие менеджеры, как Гарет Саутгейт и Маурисио Почеттино, помогают нам. Они просто великолепны, очень честные люди.

Ники Батт, Дэвид Джеймс, Найджел Клаф, Уоррен Джойс и еще несколько человек посещают курс вместе со мной. Я чувствую, что те, кто учит нас, хотят, чтобы мы стали самыми лучшими менеджерами, какими мы только можем быть. Мы узнаём о наших сильных и слабых сторонах. Я учусь не спеша. Я играл на высоком уровне, поэтому чувствую, что «подкован» с футбольной точки зрения. Но я не знаю о многих других аспектах деятельности менеджера, таких как работа СМИ, ответственность за игроков, психология лидерства.

— Сэр Алекс Фергюсон сказал, что ты всегда говорил «извини, старина» всем тем, кого сбивал на тренировках, потому что каждая тренировка для тебя была как игра.

— Я всегда извинялся, если причинял боль игрокам. Я никогда не старался намеренно кому-то навредить. Это просто мой естественный стиль игры. Я не хотел допустить, чтобы кто-то забивал моей команде даже на тренировках, поэтому часто приходилось играть жёстко. Кроме того, мне приходилось иметь дело с очень быстрыми игроками. Иногда я скучаю по ним. Роналду был очень быстр, как и Уэйн Руни, когда он был моложе. Луи Саа также был чрезвычайно быстрым, а Райан Гиггз развивал особенно большую скорость на короткой дистанции.

Я должен был останавливать их, и мы тренировались на таком высоком уровне, что это помогло мне улучшить многие аспекты моей игры. Те игроки, против которых я играл, знали, что им не обойти меня с лёгкостью. Мяч или игрок могут пройти мимо меня, но не оба!

— Почему ваша связка с Рио Фердинандом в центре защиты стала такой успешной?

— Мы очень разные как игроки и как личности. Рио — публичный человек, он раньше многих начал пользоваться социальными сетями. Он сказал мне: «Попробуй, тебе тоже понравится». Я отказался. Это было не для меня. А Рио, наоборот, нравилось общаться с фанатами и делиться своим мнением. Я не могу быть таким, как он, но он мне нравится.

В матчах Рио часто любил идти вперёд с мячом. Он мог себе это позволить, ведь он был классным игроком. Я же, напротив, любил только обороняться. Мы много помогали друг другу, поэтому наша связка так хорошо работала.

Рио действительно помог мне устроиться, когда я только перешёл в клуб, интересовался, всё ли у меня в порядке, иногда вытаскивал меня на прогулки по городу. Однажды ночью мы встретили Дуайта Йорка в Манчестере.

Я думаю, тогда он ещё не знал, кто я такой. Когда я был подростком, мне очень нравилась связка Йорк–Коул. Я сказал Дуайту, они с Энди были лучшей парой нападающих на протяжении двух лет. Он, наверное, подумал, что я фанат!

— Ты смотрел матчи «Юнайтед» в 1999 году, когда они выиграли требл?

— Мне нравилось наблюдать за Йорком и Коулом. Они всегда улыбались и забивали много голов. Мне нравилась их энергия. Когда я был молод, я чаще наблюдал за нападающими, чем за защитниками. Мне также нравилась «Парма» с Фаустино Асприльей и Эрнаном Креспо. У «Фиорентины» также было два великолепных нападающих — Габриэль Батистута и Руи Кошта.

— А до этого? Болел ли ты за белградскую «Црвену Звезду», которая выиграла Кубок европейских чемпионов в 1991 году?

— Мне было десять. Я хорошо помню. Я мог назвать всю команду по именам, футбол был моей жизнью. Мой город был в двадцати километрах от Белграда, но там проживало множество фанатов как «Црвены Звезды», так и «Партизана». Моей мечтой было играть за «Црвену Звезду», мне нравились нападающие – Дарко Панчев, Роберт Просинечки, Деян Савичевич, Владимир Югович.

«Црвена Звезда» встретилась с мюнхенской «Баварией» в полуфинале и сумела победить со счётом 2-1. Вот это была игра! Потом в Белграде была ничья 2-2. Я записал этот матч на видеокассету и пересматривал много раз, из-за чего мой отец сходил с ума, ведь я не давал ему смотреть фильмы!

Позже «Црвена Звезда» играла в финале с марсельским «Олимпиком». Это был не лучший матч, но всё же они победили и стали чемпионами Европы. Сейчас сербские команды не способны на такое. Успехом можно считать попадание в групповой этап. Но несмотря на это в Сербии по-прежнему появляются очень хорошие футболисты.

— Ты пережил тяжелые времена, ведь тебе пришлось видеть войну.

— Я был в Белграде с «Црвеной Звездой» в 1999-м.  Мы знали, что за пару дней до этого уже были бомбардировки. Я услышал звук сирены. Не самое приятное ощущение. Футбол остановился. Я переждал один день бомбардировок, а потом отправился в своей родной город на два месяца.

Это было очень грустно. Здания в моем родном городе и в Белграде были разрушены. Для бомбардировок были выбраны стратегические цели, и они были в центре города: телекоммуникационный центр находился в двухстах метрах от моего дома. Я услышал страшный грохот. К счастью, никто не умер. Мой отец был недалеко, и я был за городом. Я позвонил папе, чтобы проверить, в порядке ли он. Я был молодым, думал только о себе и о своём будущем. Если бы это случилось сейчас, я бы ужаснулся, будучи родителем.

— Ты был капитаном «Црвены Звезды», когда эта команда выиграла дубль, а затем решил перейти в московский «Спартак» в 2004-м.

— Это было невероятным достижением для парня двадцати одного года. Я провел четыре очень хороших сезона в «Црвене Звезде». Забил победный гол в дерби с «Партизаном» на выезде. Я хотел прыгнуть в толпу наших фанатов, но гостевая трибуны была за другими воротами.

Мой друг, Владимир Димитриевич, умер тогда, и я надел футболку с его изображением. Мы присоединились к «Црвене Звезде», когда нам было по пятнадцать лет, у него случился сердечный приступ прямо на поле во время тренировки, когда ему было всего двадцать. Я видел, как скорая помощь увозит его в госпиталь.

Мы были неразлучными, по-настоящему близкими друзьями, как братья вдали от дома. У нас были одинаковые мечты. А затем он умер. Я всё еще общаюсь с его родителями. Они гордятся своим сыном. Он был хорошим человеком и очень хорошим игроком. Он был игроком не меньшего таланта, чем я, и у него могло быть большое будущее.

— Почему ты перешел в московский «Спартак»?

— Мне нужен был новый вызов, я хотел совершенствоваться. У меня был шанс уехать в Италию, но «Црвена Звезда» не одобрила эту сделку. Российская лига была сильнее, чем сербская, поэтому это был шаг вперёд. У России и Сербии прочные культурные связи. В России уже играло немало сербских игроков, они помогали мне освоиться. Я отыграл за «Спартак» полтора сезона. Это было именно то, что мне нужно. Намного лучше, чем если бы я отправился в Англию прямиком из Сербии.

— «Ливерпуль» тоже охотился за тобой?

— Я обменялся с Рафой Бенитосом по-английски всего несколькими словами в стиле: «Привет, как дела? Спасибо». Моя жена говорила по-английски лучше, и именно она разговаривала с «Ливерпулем». Они интересовались мной в течение двух недель, однако затем их интерес сошёл на нет.

Тем временем «Манчестер Юнайтед» нацелился на меня всерьёз. У меня был выбор между «Ливерпулем» и «Манчестером». Ферги позвонил мне, и мой друг разговаривал с ним. Это был единственный раз, когда Ферги разговаривал медленно. Я понял всего несколько слов. Он сказал, что ему нравится то, как я играю, что он наблюдал за мной и что он заинтересован в том, чтобы я играл за его команду. Он говорил предельно откровенно и ясно. «Юнайтед» действовал быстрее. Всё было оформлено в течение трёх дней.

Ферги забрал меня из гостиницы «Лоури», когда я приехал в Манчестер, и отвёз меня в «Редиссон», где тогда находились другие игроки. Я сидел за столом с Луи Саа, Криштиану Роналду и Микаэлем Сильвестром. Они были очень дружелюбны, но первое время мне действительно было сложно в «Юнайтед».

— Наверное, нелегко было присоединиться к команде в середине сезона, в то время как ваш сезон в России был закончен?

— Футболисты «Юнайтед» играли в течение шести месяцев, а у меня даже не было нормальной предсезонки. Я был не в форме, мне было очень трудно физически. Я был недостаточно сильным, недостаточно мощным, и я не играл в такой контактный футбол. Я полностью адаптировался только через шесть месяцев. Патрис Эвра присоединился к команде в то же самое время, что и я. Мы не были готовы играть за «Юнайтед» как физически, так и с точки зрения опыта. Тренировки были тяжелыми для нас, было холодно.

— Но ведь ты приехал из Москвы!

— Российский сезон закончился в ноябре, у нас должно было быть полтора месяца на отдых. Предсезонная подготовка в солнечной Турции. Было неплохо, даже когда было холодно, бывали и яркие солнечные дни. В Манчестере же более низкие облака.

Сэр Алекс послал нас играть за дубль с «Блэкберном», и спустя 45 минут тренер Рене Меленстен сказал нам: «Достаточно!» В дỳше Патрис сказал: «Что мы здесь делаем? Это будет сложно для нас». Люди говорили: «Кто эти парни? Если они не могут играть за дубль, как они смогут играть за основу?» Это было действительно сложное время, но мы упорно работали над собой, улучшали свои показатели. Это был хороший урок для нас, это было начало. В своей жизни ты должен упорно работать.

— Ты ворвался в команду и выиграл Лигу чемпионов.

— Я адаптировался и был в полном порядке, начиная с предсезонной подготовки в следующем году. У нас был не очень большой состав, это был переходный момент. Были времена, когда болельщики не были довольны тем, как мы играем. Они уже несколько лет ждали трофеев. Я, Патрис и Майкл Каррик прибыли в том году. Каррик был недооценён, он связывал нас с нападающими, был тем, кто привнёс баланс. У него правильный менталитет для этого клуба и команды, он никогда не ставил себя превыше коллектива. Роналду и Руни тоже набирались опыта, как и Рио.

— Набрались опыта настолько, что выиграли Премьер-лигу в 2007 году, год спустя – Лигу чемпионов, а Криштиану Роналду стал лучшим игроком в Европе.

— Криштиану заметно прогрессировал от недели к неделе, я знаю это потому, что играл против него постоянно. Он помогал мне улучшать мою игру, а я помогал ему улучшать его. Когда он превосходил меня, для меня это был вызов, я старался сделать всё, чтобы этого не повторилось. Так это и работало. Мы учились друг у друга.

Он упорно тренировался, оставался после тренировок, чтобы поработать над ударами с левой и правой ног. Люди думают, что он просто талантлив от природы, но он действительно много работал, чтобы достичь того, чего он уже достиг. Он был тощим, когда присоединился к «Юнайтед», до этого ни разу не получал ни одной травмы. Но он тренировался с полной отдачей.

— Помнишь ли ты, когда Поль Погба впервые начал тренироваться с основной командой?

— Полю было всего 17 лет, при этом он уже был так же силён физически, как и сейчас. У него было очень хорошее телосложение. Пол Скоулз оказал на него большое влияния с точки зрения игры. Скоулз всегда проявлял волю к победе, постоянно напоминая, что мы тут не просто мяч попинать собрались. Мы очень усердно тренировались, делали всё так, как будто это уже был матч. Действовали по принципу «если пнёшь меня — я пну тебя». Мы сражались каждый день, и не нужно было переключатся на игру, мы всегда были в игре.

У «Юнайтед» всегда была конкуренция на разных позициях. Мы были лучше подготовлены, чем некоторые другие команды, обладающие великолепными игроками, потому что у них не было такого желания побеждать. Будь то европейский матч или игра с «Арсеналом», «Челси» или «Ливерпулем», мы никого не боялись. Когда мы отправились на «Камп Ноу», чтобы сразиться с «Барселоной» в полуфинале Лиги чемпионов, мы не боялись их ни капельки. Мы были командой, готовой ко всему. Если они хотят сражаться, мы будем сражаться, если они хотят играть, мы будем играть.

— В полуфинале с «Барселоной» Скоулз забил единственный гол.

— Пол обладал отличным видением поля. Самая сложная вещь в футболе – играть просто, но Пол умел это делать. Он видел варианты развития атаки до того, как получал мяч. Да и играл он быстро, в одно-два касания. Когда у него была возможность пробить, он бил. Его процент точных передач был равен 85 – безумная цифра для полузащитника, при этом он рисковал и всегда старался играть вперёд, а не поперёк поля. Так было и в полуфинале против «Барсы». Фанаты пели: «Пол Скоулз, он забивает голы!»

— Тебе нравится посвященный тебе чант: «Неманья! Уооо! Неманья! Уооо! Он из Сербии, он убьёт вас на х**!»?

— Мне понравилось. Это меня не обижает. Это показало, что фанаты уважают меня и то, что я делал.  Я даже не догадывался, что эта песня обо мне, когда впервые услышал её. Я был полностью сконцентрирован на игре. Потом кто-то спросил меня, слышал ли я эту песню. Я поинтересовался у фанатов, что это была за песня, а мне ответили: «Нуу... Она довольно жёсткая».

Конечно, я не убийца, как и люди в Сербии, но я благодарен фанатам за то, что они поют эту песню для меня. Это отличная песня, у меня всегда были хорошие отношения с фанатами «Юнайтед». Они очень терпеливые. В странах, где я играл до этого, фанаты освистывают тебя, если ты проигрываешь три игры подряд. В Манчестере болельщики не получали почти никаких трофеев в течение двух или трёх лет и всё равно оставались преданными клубу.

Они поют про своих старых игроков, даже когда проигрывают. Мы проиграли одну из наших первых игр против «Блэкберна», я был опустошен и собирался пойти в раздевалку, но фанаты выкрикивали наши имена, и мне сказали, что я должен подойти и поблагодарить их. Мне было стыдно говорить спасибо, потому что мы не выиграли и не показали хорошей игры. Часто поддержка бывает лучше в выездных играх. Они никогда не перестают петь. Игроки нуждаются в этом, нужно, чтобы кто-то подтолкнул их тогда, когда силы на исходе.

— Самым главным достижением для тебя стали победы в Лиге чемпионов, АПЛ и на клубном чемпионате мира в 2008 году.

— Москва (место проведения финала Лиги чемпионов в 2008 году) стала особенным местом для меня, потому что я жил там и это дом моего бывшего клуба. Кстати, были сомнения по поводу того, смогу ли я сыграть в финале, потому что за две недели до него я получил травму и провёл первую тренировку за день до игры. Ферги подошел ко мне, и состоялся такой разговор:

— Как ты себя чувствуешь? — спросил сэр Алекс.

— Я в порядке, — ответил я.

— Сможешь сыграть завтра?

— Да.

— Тогда ты будешь играть.

Звучало просто, однако на самом деле это было не так. Я не был уверен в себе. Я не играл в течение двух недель, поле было тяжелое, а матч был отнюдь не товарищеский. Это финал Лиги чемпионов. Меня накачали сильными обезболивающими и адреналином, чтобы я не чувствовал боли в голени.

— У вас с Дидье Дрогба случились разногласия, из-за которых он был удалён.

— (улыбается) Я забыл об этом. Возможно, я был немного не в себе.

— Да ладно.

— Он хотел ударить меня, так он отреагировал. Сначала я подумал: «Что он делает?» Я подошёл к нему. Мы оба поступили глупо тогда. С тех пор я так и не поговорил с ним об этом. Что еще можно сказать, кроме как: «Я выиграл Лигу чемпионов той ночью!»

— Что бы ты сказал тому, кто собирается перебраться в Манчестер?

— Погода там не самая замечательная: влажные низкие облака, постоянные дожди. К этому нужно привыкнуть. Но я провёл там девять лет. Мне всё нравилось, моей семье тоже. Там безопасно, люди дружелюбны.

Мне нравится английский футбол, и погода для него там идеальная, наилучшие условия. Дождь способствует тому, что поле становится быстрым, а температура такая, что вам легко дышится. В Испании или Италии всё иначе.

Но самый главный фактор – это, конечно, «Манчестер Юнайтед» – лучший клуб, в котором только можно играть. К тому же много времени можно проводить с семьей, потому что многие игры проходят недалеко от Манчестера.

— Манчестерское дерби стало более напряженным в то время, когда ты играл за «Юнайтед».

— Мы проиграли «Сити», когда я только присоединился к клубу. Я не играл в том матче. Это было очень тяжело пережить, в раздевалке была гробовая тишина.

Деньги владельцев «Сити» изменили дерби. Они купили Адебайора, потом Агуэро, Силву. Большие деньги. Сильные игроки. Когда я присоединился к «МЮ», они ещё не боролись за титул. Но им удалось взять его до того, как я покинул Манчестер.

«Сити» подписал Карлоса Тевеза, хорошего игрока. Он тренировался не слишком усердно, зато полностью выкладывался в матчах. Он забил немало важных голов за «Юнайтед». Мы не должны забывать об этом. Он был полезен для команды, оказывал положительное влияние в раздевалке. Выиграл с нами Лигу чемпионов.

Я был расстроен, когда он перебрался в «Сити». Я не хотел терять такого партнера по команде, и я вряд ли пойму его решение. Я знал, что буду играть против него, но я не разговаривал с ним, когда мы встречались на поле. В такой ситуации я бы не разговаривал даже со своим братом. Всегда важно оставаться профессионалом. Но после игры я мог сказать: «Привет, Карлос, как поживаешь?» Я не могу игнорировать его, мы выигрывали всё вместе.

— Дрогба, Агуэро, Луиз Суарез, Фернандо Торрес. Против кого из них было сложнее всего обороняться?

— Дрогба создавал проблемы на протяжении всего матча. А «Челси» был в то время нашим главным конкурентом. Сложнее всего против него было на «Стэмфорд Бридж», где поле чуть меньше, чем на других стадионах. Он всегда находился недалеко от штрафной, там, где он был наиболее опасен.

Торрес тоже создавал много моментов, но Дрогба был опасен на протяжении всего матча. Люди говорили: «У тебя не получилось остановить Торреса», но это было лишь в одной игре, эту историю слишком превознесли. Я хотел сыграть головой, но потом передумал и решил отдать пас на ван дер Сара. Я недооценил расстояние, Торрес выиграл позицию и забил. Он несколько раз забивал нам.

Я готовился к каждой игре, думая: «Я буду играть против лучшего игрока в мире». Я никогда никого не недооценивал. Адебайор был хорош в течение шести месяцев. Против Робина ван Перси тоже было очень нелегко играть. Он отлично принимал мяч и бил с левой ноги. Эмиль Хески, Виктор Аничебе… В английском чемпионате много сильных игроков.

— Как и в Европе. Например, Лионель Месси. Дважды в финале Лиги чемпионов.

— Оба раза это стало огромным разочарованием. Особенно первый раз, в Риме. Либо мы, либо «Барселона» могли сотворить историю. СМИ превозносили «Барсу» за их стиль игры и спрашивали: «"Манчестер Юнайтед" будет играть в футбол или на контратаках?»

— В первые девять минут «Юнайтед» играл в футбол. Вы хорошо начали.

— Да, мы упустили две возможности, а затем им удалось реализовать быструю атаку. После этого игра изменилась за счёт того, что они хорошо владели мячом. Они играли без нападающих, и им удалось забить быстрый гол. Для нас это было очень некстати. Мы не были достаточно сильны психологически. Мы были недостаточно сильны, чтобы перевернуть исход игры в нашу пользу.

— Но всё же вы побеждали в Лиге чемпионов и на клубном чемпионате мира.

— Да, знаю-знаю (кивает головой). И после мы играли с «Барсой» на «Уэмбли», но всё же неудача в Риме расстроила меня больше.

— Что ты почувствовал, когда стал капитаном «Манчестер Юнайтед»?

— У Гари Невилла была травма, он не мог играть. Нам нужен был капитан на поле. У нас было немало лидеров в раздевалке: Гари, Гиггз, Скоулз, Руни, Рио, Патрис. Нехватки лидеров не ощущалось. Мне было нелегко стать капитаном, но я не сильно изменился с того времени, и вокруг меня всегда находились именно те игроки, в которых я нуждался.

— Нужны ли были той команде такие сильные изменения после того, как ушёл Фергюсон?

— Мы выиграли Премьер-лигу.

— Была ли лига тогда слабее? Моуринью считает, что была.

— Не важно, была ли она слабее или нет. Мы выиграли её. Снова. Что ещё мы могли сделать? Нужны ли были перемены? Это вопрос к менеджеру. Сейчас, когда я начинаю осваивать это дело, я понимаю, что очень важно получать максимум от игроков. Дэвид (Мойес) не получил максимума от игроков, а мы не получили максимума от него.

Ситуация была печальной, и последующие решения руководства показали, что работа на посту главного тренера в «Юнайтед» очень и очень сложна, особенно после человека, который управлял клубом, игроками, СМИ и всем остальным. И добивался успеха. Я очень хотел, чтобы Дэвид тоже добился успеха, чтобы мы снова выигрывали. Этого не произошло. Но успех еще придёт к «Юнайтед». Они вернутся.