Эрик Кантона: в чём смысл жизни?

Футбол помогает обрести смысл жизни. Я действительно в это верю. Но и ваша жизнь, ваша история, ваша сущность наполняет смыслом футбол. Я хочу поговорить о вещах, о которых не говорил прежде. Я должен рассказать вам историю, которая помогла мне стать тем, кем я являюсь, и произошла она еще до того, как я родился.

Мы отправимся в 1939 год – время гражданской войны в Испании. Мой дед по материнской линии родился в Барселоне, и боролся с диктаторским режимом Франко до самого конца. В последние годы войны ему приходилось скрываться, он с трудом покинул город перед тем, как его захватили националисты. Он пешком преодолел Пиренеи, чтобы добраться до Франции, и у него не было времени попрощаться. Это был конец. Жизнь или смерть. Перед тем как покинуть страну, он разыскал свою девушку и спросил, не отправится ли она с ним. Ему было 28, ей 18. Она должна была оставить свой дом, семью, друзей, но она согласилась. Это была моя бабушка.

Они прибыли в лагерь для беженцев в Аржелес-сюр-Мер на побережье Франции. Там уже находилось более ста тысяч испанских беженцев. Вы можете себе представить, что бы было, если бы Франция отказалась их принять. Они проявили сострадание. Люди всегда должны сострадать страждущим. Бабушка и дедушка прибыли в эту страну ни с чем. Им пришлось начать всё с нуля. Через некоторое время у иммигрантов появилась возможность устроиться на работу, их отправили на строительство дамбы в Сент-Этьене. Такова была жизнь иммигрантов – иди, куда скажут; делай, что велят. И они пошли. Они начали новую жизнь.

Несколькими годами позже на свет появилась моя мать, и они переехали в Марсель.

История моей семьи в моей крови. Она создала меня, но она живет лишь в моей памяти. Нет никаких фотографий, изображающих их тяжелую жизнь – только рассказы. От того времени не осталось ничего, что можно потрогать или посмотреть. Но в 2007 году в Мехико был найден знаменитый «мексиканский чемоданчик» фотографа Роберта Капы. В найденных коробках лежало 4500 негативов, утерянных 60 лет назад, на которых запечатлены эпизоды гражданской войны Испании. Никто не знает, как они оказались в Мексике.

Мне было очень любопытно взглянуть на них, и я отправился с женой на выставку в Нью-Йорк. Это были крошечные негативы, тысячи негативов. Их возможно было разглядеть лишь с помощью увеличительного стекла, но на выставке были представлены и большие снимки,  высотой приблизительно в три метра. Люди на снимках были изображены в полный рост. Казалось, к ним можно было подойти и дотронуться. И вдруг я увидел своего деда. Кажется невероятным, не так ли? Но вот он предо мной, совсем молодой. Я был уверен, что это он. Хотя у меня имелись и некоторые сомнения, ведь я не видел его молодым.

Поэтому, когда выставку привезли во Францию, я посетил ее с матерью. Я спросил её, действительно ли это мой дед, она ответила: «Да, это он. Фото было сделано, когда они направлялись в горы». Невероятно.

Представьте, что мой дед не смог бы переправиться через горы, или моя бабушка не последовала за ним. Возможно, моя мать никогда бы не появилась бы на свет, и никогда не родился бы я. И это только половина моей истории.

Мои прадедушка и прабабушка по отцу также были иммигрантами. Они бежали от нищеты Сардинии во Францию в 1911 году. Спустя три года моего прадеда призвали в армию, и он отправился на Первую мировую войну. Там несколько он раз подвергся газовой атаке, и на протяжении всей оставшейся жизни мой прадед курил эвкалипт, чтобы облегчить себе дыхание.

Его сын, мой дед, сражался за Францию на Второй мировой войне, а по возвращении стал строителем. Ему удалось накопить средства на покупку земли в пригороде Марселя. На участке была небольшая пещера, в которой им приходилось жить, пока мой дед строил дом. Они прожили в ней два года. Единственным источником тепла в пещере была небольшая печь. Звучит неправдоподобно, но у меня есть фотография, сделанная зимой 1956 года, на которой мой дед, бабушка и отец кутаются в одеяла, чтобы согреться в этой пещере.

Мой дед годами выстраивал дом. Сначала он установил нишу, затем небольшую террасу, и наконец, дом. Дом, в котором я вырос; мое наследие, моя кровь. Одно из моих первых ранних воспоминаний о том, как я носил мешки с песком к холму, на котором продолжалось строительство дома. Только после этого мне разрешалось играть в футбол. Днём отец трудился на стройке, а по ночам работал медбратом в психиатрической больнице.

И эта часть моей истории имеет очень большое значение. Отец неспроста работал в психиатрической больнице. Он устроился туда, так как его крёстный находился там в качестве пациента. Его звали Совёр, и он был братом моего деда. Во время Второй мировой войны он попал в плен, где находился пять лет. Последствия травмы, которую он перенес, привели его в госпиталь Эдуарда Тулузы. Отец был привязан к Совёру, поэтому он решил стать медбратом в той больнице. Он работал в том же отделении, где находился его крёстный и заботился о нём.

Это моя семья. Моя история. Моя душа. В прошлом году я приобрёл сельскохозяйственный участок в Сардинии, чтобы воссоединиться со своими корнями. Но я всегда буду любить Марсель всем сердцем за воспоминания, благодаря которым я стал тем, кто я есть. Марсель всегда будет моим домом.

Это ответ на вопросы об особенностях моей игры. Футбол наполняет жизнь смыслом, а твоя жизнь делает твою игру особенной. Я мало кому рассказывал эти истории, в особенности о крёстном моего отца, они слишком личные. Это сложно. Когда я говорю об этом, будто ангелы говорят за меня. Тем не менее, я решил немного поведать о своей жизни, и на то есть причина.

Мы живём во времена нищеты, войн и иммиграции. В этом мире гораздо больше людей, которые не могут купить даже футбольный мяч, чем тех, кто покупает билеты по 200 евро или платит 400 евро, чтобы смотреть Премьер-лигу. Футбол учит в жизни многому и многих вдохновляет, но сегодняшняя модель футбольного бизнеса игнорирует большую часть мира.

Бедным районам нужен футбол так же, как и футболу бедные районы. Мы должны сделать футбол более рациональным, позитивным и доступным, и я готов помочь всем, чем могу. Поэтому я присоединяюсь к проекту «Общая цель». Задачей проекта является направлять 1% от общего дохода индустрии футбола на благотворительность, и в данный момент в него входят более 60 футболистов. И что здорово, среди них есть игроки больших клубов, игроки маленьких клубов, мужчины и женщины из самых разных лиг.

Футбол должен существовать ради людей, и это не какая-то утопичная идея. У ведущих лиц нашей игры нет никаких причин, которые помешали бы им собраться и изменить социальный аспект игры. Все мы — богатые или бедные, иммигранты или граждане в десятом поколении — радуемся простой игре. Мы говорим на одном языке и испытываем одни и те же эмоции.

Каждый раз, когда меня спрашивают, каково было играть в том самом «Юнайтед» и почему у меня получалось столь хорошо, люди ожидают услышать сложный ответ. Думаю, они хотят узнать какой-то секрет, но ответ очень прост. Сэр Алекс Фергюсон был мастером вот в чём: когда мы выходили на поле, после долгих часов работы, он позволял нам быть свободными. Мы были вольны двигаться, куда хотим, и играть, как хотим.

Другой футбол для меня неприемлем. Что это за футбол, в котором нет свободы?

Итак, позвольте задать мне этот простой вопрос тем, кто правит нашей игрой — игрокам, агентам, спонсорам и различным комитетам: что есть футбол, если в нём нет свободы? Что есть жизнь, если в ней нет свободы? В чём вообще смысл жизни?  Думаю, вместе мы сможем сделать многое для человечества.

Теперь вы знаете мою историю. Я из семьи иммигрантов, мятежников, солдат и рабочих. Мы жили довольно скромно, но для меня истина жизни кроется в счастье, которое мы находим в маленьких моментах. Возможно, в простом семейном пикнике. В мяче, сделанном из пары скрученных носков, перевязанных шнурком. В игре в футбол на солнце, полежать на траве после. Мы удивляемся всему и ничему. Когда я завершил карьеру, мне было 30 лет, и знаете, что я сделал потом? Нечто особенное для меня. Я отправился жить в город, из которого моя бабушка с дедушкой бежали в 1939 году. Я отправился в Барселону.

Читайте также

Общая цель. Самый искренний рассказ Хуана Маты

Хуан Мата рассказывает о своем пути в большом футболе, семье и общей цели, которая все это объединяет.