«Юнайтед»: жизнь после ада

Иногда жизнь преподносит нам настолько страшные испытания, что кажется, будто уже ничего не поможет их пройти. Таким редко делятся с коллегами по работе, приятелями и даже друзьями. К такому редко возвращаются даже в собственных мыслях. И такие испытания – у каждого свои.

Сегодня мы расскажем о судьбе игроков, которые выжили в авиакатастрофе 6 февраля 1958 года. Выжили, пережили и жили дальше. Как им это удалось и откуда в них столько силы воли – мы не знаем. Мы даже не можем представить.

Джон Берри

Джонни был 31 год, когда он поднялся по трапу, глядя в лицо своему апокалипсису. Нападающий, семь лет отыгравший за «Бирмингем Сити» и прибывший в расположение «Юнайтед» только в 1951 году. «Красным дьяволом» он успел побыть тоже лишь семь лет. Яркий, непосредственный, подающий большие надежды. Первые шесть лет он едва ли не каждый матч появлялся в стартовом составе и лишь на седьмой год успел немного посидеть на лавке, дав дорогу Кенни Моргансу.

Впрочем, он всегда был на хорошем счету у тренера, и поэтому, когда речь зашла о заявке на матч с «Црвеной Звездой», Джонни был едва ли не первым, кто в неё попал. Перелёт в Белград занял чуть больше времени, чем было нужно, ибо, когда все ребята уже планировали сесть в кресла самолёта и позволить себе настраиваться на игру, этот неугомонный парнишка не дал им расслабиться: Берри умудрился потерять свой паспорт. Действительно, всего лишь какой-то дурацкий документ, зачем он вообще нужен? Увы, у тренерского штаба было другое мнение на этот счёт, и Джонни отправился на поиски удостоверяющей его личность бумажки, в чём ему, матерясь сквозь зубы, помогали остальные игроки.

Авантюра увенчалась успехом, и уже через час «малыши Басби» заняли-таки свои места. Прошёл матч, прошло время, прошли первые эмоции от игры, и вот уже пора лететь обратно. Подходя к трапу, Джерри похлопал себя по карманам, сделал большие глаза, посмотрел на своих партнёров по команде и произнёс: «Ой, ребята…». Ребята дружно вздохнули с протяжным стоном: «Господи, Берри, ты невыносим! Ну только не говори, что ты снова потерял свой паспорт!» Футболист ещё несколько секунд сохранял растерянное выражение лица, а затем расхохотался в голос и достал из пальто паспорт: «Ну какие ж вы, а! Как же вас легко надурить!» И, преодолев в два прыжка ступеньки, первым вбежал в самолёт и радостно занял своё место.

Конечно, он не ожидал, что меньше, чем через час, его высадят из самолёта из-за того, что железная птица не сможет взлететь. Не ожидал, что так быстро пустят обратно. И того, что происходило дальше, он, в общем-то, тоже не ожидал.

Берри провёл в больнице чуть больше двух месяцев. С ним была семья, с ними были болельщики, с ним был весь Манчестер. Но только он этого не знал – он был в коме. Тот самый вечно жизнерадостный оптимист теперь лежал без движения на аппаратах искусственного дыхания с переломами черепа, челюсти, локтя, таза и ноги. Тот самый вечно улыбающийся игрок теперь не улыбался и не имел ни одного зуба – их все удалили, чтобы залечить сломанную челюсть.

Он пришёл в себя внезапно и неожиданно. Он не помнил ничего из последних событий. Да, потерял паспорт. Да, все вместе искали. Вон, Дункан помогал искать, да ещё и издевался, негодяй такой! Где он, кстати, Дункан? Может, кто-то из медперсонала его позовёт?

«Лёгкая форма амнезии» – так об этом говорят врачи. «Психологическая защита» – так об этом говорят психологи. Неизвестно, что это было и почему, но Джонни действительно не помнил трагедии. Более того, он очень долго не знал о том, что она произошла. Весь медперсонал, все друзья и близкие тщательно скрывали от него этот факт. Ровно до того момента, пока в его покалеченные руки не попал выпуск газеты. Дункана больше не было…

Берри вышел из больницы спустя много месяцев. Дошёл до «Олд Траффорд». Встретился с Гарри. Сел на пустые трибуны и заплакал. Он не знал, как ему быть.

Немногим позже Джонни всё равно вернулся настолько, насколько смог – вместе со своим братом Питером он начал спортивный бизнес в Фарнборо. Меньше улыбался. Почти не смеялся. Жил по привычке. Потому что они – погибли, а он – нет. Значит, надо хоть как-то, но существовать.

Он умер в 1994 году, в 68 лет. Болел недолго, но понимал: это конец. Один раз выжил, хватит, больше не получится. Джонни был первым, кто отправился на небеса из тех, кто выжил в Мюнхенской катастрофе.

И да, после катастрофы он больше никогда не играл в футбол. Даже не смотрел его.

Джеки Бланчфлауэр

Самый настоящий «малыш Басби» – воспитанник нашей академии, с 16 лет выступающий за молодёжный состав «Юнайтед». 2 года в молодёжке, и вот он – 18-летний хавбек, выходящий в основе. 117 матчей за клуб и 12 игр за сборную Северной Ирландии.

Модно зачёсанная наверх чёлка, горящие глаза и одно стабильное желание – побеждать. Он хотел побеждать всегда и во всём. Особенно – с «Манчестер Юнайтед».

Джеки тоже искал паспорт Берри. Джеки смотрел на своих партнёров по команде, которые, уже изрядно нервничая, пересаживались в хвост самолёта, полагая, что там будет безопаснее. Он не пошёл с ними. Ему было 24 года, о чём вообще речь, чего бояться? Вся жизнь впереди, столько игр, столько побед, столько кубков ждёт его. «Ребят, ну вы что, всерьёз? Возвращайтесь на свои места, сейчас взлетим и уже скоро будем дома!»

Джеки выжил. И заслуга в этом, как бы это ни было банально, прежде всего врачей. Врачей, которые восстановили ему правую руку, практически оторванную от тела; врачей, которые лечили его переломы – ног, руки, таза; врачей, которые вернули ему почки. Врачи сделали невозможное, и Джеки это знал. А ещё он знал, что футбол – это единственная вещь в его жизни, которая действительно важна.

Едва выйдя из больницы, Джеки направился на базу и сказал с порога: «Я буду играть». Никаких раздумий, никаких сомнений. Он хотел играть. Он должен был играть ради них – тех, кто уже не играет.

Конечно, его похлопали по плечу и пообещали, что да, ты будешь играть, как только полностью восстановишься. Только ему это так и не удалось. Врачи категорически запретили, в Манчестере были против абсолютно все (включая тренерский штаб «Сити»), другие клубы опасались брать (не покупать, брать!) игрока, пережившего такую травму – и физическую, и моральную. Спустя несколько лет он перестал пытаться вернуться в футбол. Просто бросил попытки.

Что он делал дальше? Пытался научить себя чему-то другому. Управлял магазином, торгующим всякой мелочёвкой, но не выдержал конкуренции. Работал букмекером, но быстро потерял работу. Купил паб, но разорился. Тернии, тернии, тернии… Джеки плюнул на всё и пошёл работать в типографию исключительно для того, чтобы были хоть какие-то средства к существованию. Его оттуда уволили.

Молодой, талантливый игрок, любимец публики. Казалось, что на какой-то момент от него отвернулись все. Про него забыли. Он стал не нужен. С этим своим плохим здоровьем, с привычкой долго смотреть в одну точку и вспоминать их лица – лица своих друзей, которых уже нет. Со своим переменчивым настроением, резкостью в словах, тяжёлым взглядом. Мальчик, мир любит тех, кто улыбается и радуется жизни. Кому ты нужен с такими-то загонами, Джеки? Одному человеку из ста. Из тысячи. Кто будет терпеть тебя, помогать тебе стать сильнее и лучше, будет заново учить тебя улыбаться? Бывает такое: тебе очень сильно везёт, и ты встречаешь такого человека. Джеки не повезло.

Но он выкрутился. Он сам для себя стал и поддержкой, и опорой.

Джеки выучился на финансиста и начал работать бухгалтером. Изменения в его жизненных приоритетах не прошли незамеченными, и вот он уже занимает должность в Союзе молодёжи Большого Манчестера. А потом становится послеобеденным оратором и выступает им едва ли не до последнего вздоха.

Тяжёлого последнего вздоха. Диагноз «рак» прозвучал как гром среди ясного неба, но Джеки лишь криво усмехнулся: «Ну, а вы что думали? Что я бессмертен? Нет уж, с меня хватило сполна. Я боролся изо всех сил всю свою жизнь. Довольно».

Он умер в 65 лет, рак всё-таки съел его. А может, он просто устал?

Билл Фоулкс

Капитан команды. Незаменимый, невероятный, удивительный. 688 матчей за клуб – чуть меньше, чем Бобби Чарльтон, Райан Гиггз и Пол Скоулз. Выступал за «Манчестер Юнайтед» на протяжении 20 лет.

Фоулксу повезло выжить в Мюнхенской трагедии, хотя непонятно, можно ли это назвать везением. Он остался в сознании и смог самостоятельно выйти (или правильнее сказать выползти?) из горящего самолёта.

«Хвост самолёта просто исчез. Я выбрался наружу так быстро, как только мог, и побежал прочь. Потом я развернулся, понял, что самолёт не взорвётся, и побежал обратно. Ещё издалека я смог разглядеть горящий хвост, и, пока я приближался к нему, на пути попадались тела. Роджер Берн, до сих пор пристёгнутый к своему креслу; Бобби Чарльтон, тихо лежавший на другом сиденье; и Деннис Вайоллет. Потом ко мне подбежал Гарри Грегг, и мы стали смотреть, можно ли помочь кому-то ещё».

Как бы ни было тяжело, страшно и плохо, Фоулкс нашёл в себе силы вернуться в футбол. Не просто вернуться, а стать капитаном команды. Хоть и не очень успешной на тот момент.

«Джимми сделал меня капитаном, когда мы вернулись обратно. Справиться с этим было очень трудно. У нас было несколько хороших игроков, но они не были как следует сыграны друг с другом. Я не знаю, как я смог продолжить играть в футбол, но я нашёл в себе силы для этого. Я справился».

С 1958 по 1970 годы Фоулкс выступал практически в каждом матче и сумел стать не только самым титулованным футболистом «Юнайтед» эпохи Мэтта Басби, но и четырёхкратным чемпионом страны.

Уйдя из клуба, Билл несколько лет посвятил отдыху, а уже в 1975 году начал тренерскую карьеру. «Чикаго Стинг», «Брюне», «Талса Рафнекс», «Сан-Хосе Эртквейкс», «Лиллестрём»… Он выбирал клубы за пределами Англии. «Потому что в Англии для меня существует только один клуб. И вы знаете какой». Немногим позже Билл стал возглавлять клуб «Мазда» (Япония), но спустя четыре года решил уйти. Параллельно с этим футболист успел основать Ассоциацию бывших игроков «Манчестер Юнайтед», в которую входят более 250 человек.

Билл прожил долгую жизнь – он умер в 2013 году в возрасте 82-х лет. Своих партнёров по тому «Юнайтед» он вспоминал постоянно, в любом разговоре. Сначала со слезами на глазах и болью в голосе, затем с грустной улыбкой и… болью в голосе. Потому что с годами не становится легче и не забывается. Просто ты учишься существовать в текущей реальности. Учишься жить без них.

Кенни Морганс

Кенни оказался в эпицентре трагедии 18-летним мальчишкой, успевшим отыграть в основе «Манчестер Юнайтед» чуть меньше сезона. До этого два года выступал за молодёжный состав, демонстрируя своё мастерство на позиции правого крайнего нападающего.

Морганс не должен был выжить. Нет, у него не было каких-то травм, несовместимых с жизнью. Но Кенни обнаружили среди обломков железной птицы спустя пять часов после того, как было официально объявлено о прекращении поисков выживших. Более того, его нашли не спасатели, не военные, не медики. Его случайно увидели два журналиста, которые выехали на место происшествия с целью сделать репортаж о крушении. И там, под грудой почерневшего железа, заметили тело. Кенни был без сознания, и братья пера, как они позже сами признались, были уверены, что перед ними труп.

Морганса доставили в больницу, где он сразу попал на операционный стол. Месяцы лечения – и вот молодой по паспорту игрок, переживший больше, чем многие из тех, кто уже доживает свой век, возвращается в состав «Манчестер Юнайтед». Было ли это правильным решением? Сложно сказать. Кенни не справился с нагрузками и уже в 1961 году ушёл из стана «красных дьяволов». Но желание играть в футбол было настолько сильным, настолько острым, что уже в том же году он дебютировал за «Суонси Таун». Три года игры на среднем уровне, и он, сам в себе разочарованный, покинул команду. И снова вернулся в футбол, но уже в «Ньюпорт Каунти». Три года игры на среднем уровне и он, сам в себе разочарованный, покинул команду. То есть, вы понимаете, да? Один и тот же сценарий он повторил так же, как повторилось предложение в тексте. Он хотел играть, он стремился, он был готов без устали тренироваться и добиваться успехов. Но он просто не мог на физическом уровне. Не получилось.

«Около 8.30 или 8.44 по местному времени два немецких журналиста вернулись в горящий самолет. Я все еще был там. Я был последним, кто оставался под обломками. Меня прижало колёсами. Они отвезли меня в больницу, и я не просыпался до утра воскресенья. У меня были порезы на голове и синяки на лице. Я потерял много крови. Я помню, что, проснувшись и спустившись на завтрак, мы сидели с Бобби Чарльтоном, Альбертом Скэнлоном и Рэйем Вудом. Было очень тихо. Я думал, что остальные наши парни отдыхали в своих комнатах. Тогда врач, сидевший рядом со мной, сказал мне, что большинство игроков погибло, а Мэтт Басби, Дункан Эдвардс и Джонни Берри борются за свои жизни. Я просто не мог поверить в это. Это было невероятно.

Я не помнил того, как меня извлекали из-под обломков самолёта. Мне сказали, что им пришлось разрезать мой итальянский костюм. Мой прекрасный итальянский костюм! Это был мой первый европейский вылет с командой, и все заказали себе эти костюмы. Он стоил мне огромных денег. Когда я покидал больницу, врач сказал, что я не смогу играть в футбол до начала следующего сезона. Но я и без этого был в отчаянии. Я хотел играть в футбол с Дунканом и Томми, со всеми теми мальчиками, которые уже никогда не вернулись домой. Команда дошла до финала Кубка Англии и проиграла матч «Болтону». Моё сердце разрывалось, когда я видел состав, выходивший на тот матч. Сэр Мэтт Басби ещё не мог самостоятельно передвигаться, поэтому команду на игру выводил Джимми Мерфи.

Я остался в клубе ещё на два года, но я не был счастлив. Я постоянно думал о тех мальчиках, их погибло так много! Я пытался преодолеть себя, но отчаивался, когда видел, что мои нынешние партнеры по команде – это не те «малыши Басби». Раньше в нашем клубе было две раздевалки: одна – для первой команды, другая – для резервной. Когда я вернулся из Мюнхена, все парни из резерва переехали в раздевалку первой команды. Некоторые из этих игроков никогда бы не пробились в первую команду. «Малыши» были лучшей командой, когда-либо существовавшей в мире. Люди смеются надо мной, когда я говорю это. Но разве вы можете представить себе команду, игроки которой никогда не совершали ошибок! Эти ребята просто не умели проигрывать».

Альберт Скэнлон

22 года было Альберту, когда спасатели погрузили его в бессознательном состоянии на медицинские носилки. Перелом ноги, переломы черепа, повреждения почек и внутреннее кровотечение – таким был вердикт хирурга после быстрого осмотра перед операцией. «Мы его вытащим», – с уверенностью сказал док и, к счастью, сдержал своё обещание.

Альберт играл за молодёжку «Юнайтед» всего два года, после чего перешёл в основной состав. 6 лет игры, и он уже засобирался в «Арсенал». Классовая ненависть, говорите? Ничего подобного. Он прекрасно относился к «гуннерам» и был готов играть домашние матчи на «Хайбери». Однако этого так и не произошло: выйдя из больницы, Скэнлон твёрдо знал, что хочет продолжать выступать за «Манчестер Юнайтед». Несмотря ни на что. И выступал. Правда, сногсшибательной карьеры у него не получилось, и дядя Альберта Чарли Миттен (к слову, тоже бывший игрок «МЮ»), по совместительству главный тренер «Ньюкасла», забрал племянника к себе. Забыв лишь про то, что после того, что пережил Скэнлон, невозможно играть на прежнем уровне. И дальше футболист попал в калейдоскоп клубов – «Линкольн Сити», «Мансфилд Таун», «Белпер Таун»… Он нигде не задерживался дольше трёх лет. И играть хорошо не выходило, и желание пошло на убыль. Альберт завершил карьеру в возрасте 31 года.

Футболист умер в 2009 году, ему было 74.

Сэр Бобби Чарльтон рассказал о своем бывшем одноклубнике: «Альберт был прекрасным парнем. Он был очень веселым человеком и на тренировках всегда рассказывал какую-нибудь забавную историю, которую видел накануне. Вместе с Альбертом и Эдди Коулманом я проводил в Солфорде очень много времени, когда в 15 лет присоединился к «Юнайтед».

Деннис Вайоллет

Дебютный матч Денниса в составе красных дьяволов состоялся 11 апреля 1953 года. Молодой, талантливый, яркий игрок, забивший 178 голов в 291 матче. Надежды подавал огромные, и, когда 6 февраля 1958 года Вайоллета доставали из-под обломков самолёта, он, находясь в сознании, но с помутнённым рассудком, повторял врачам: «Мне бы только успеть на игру».

Поправился сравнительно быстро и сразу же вышел на поле. Продолжал играть за «Юнайтед» ровно до тех пор, пока Басби не продал нападающего в «Сток Сити». Этим фактом поражены были все и в первую очередь – сам Деннис.

Однако сдаваться было не в его правилах. Первый матч за «Сток» Деннис отыграл в 1962 году, а закончил свою профессиональную карьеру лишь пять лет спустя. Играл много, быстро, технично, на пределе своих возможностей. Часто возвращался мыслями к «малышам Басби», часто повторял, что ребята должны знать, что он играет за всех них. Ну, по крайней мере, старается.

На некоторое время уйдя в тень, Вайоллет уже в 70-м году жизни снова вернулся в футбол, но на этот раз – в качестве тренера. В новой должности бывшему футболисту было где развернуться, и, несмотря на то, что он сменил множество клубов, Деннис играл до последних дней. В прямом смысле этой фразы: 6 марта 1999 года «малыш Басби» скончался от рака, и только в этот момент клуб «Джэксонвилл Сайклонс» (США) потерял своего тренера. Вайоллет играл, несмотря на болезнь. Несмотря на стремительно ухудшающееся самочувствие. Несмотря ни на что. «Потому что ребята должны знать, что я играю за всех них».

Рэй Вуд

Отличнейший вратарь, чей первый матч в составе «Юнайтед» пришёлся на 1949 год. Скоростной, техничный, совершающий сумасшедшие сэйвы. Прочно выходил в основе ровно до 1957 года, пока не был куплен Гарри Грегг. Однако он всё равно попал в заявку на матч Кубка европейских чемпионов и находился на борту того самолёта.

Рэй практически не получил травм и оставался в сознании на тот момент, когда его доставляли в больницу. Ничего не говорил, никак не комментировал. Бесконечно плакал, но не навзрыд, а тихо. Могло бы быть даже незаметно, если бы на грязном лице так явно не проступали дорожки от слёз.

Быстро оправился и вернулся в «Юнайтед», но после катастрофы отыграл только один матч. Наотрез отказался выходить на поле. «Почти все они были мне чужими. Я не понимал, с кем я играю, кто эти люди, чьи это лица. Гарри – молодец, конечно. Он справится, он сможет играть в дальнейшем. Я не смогу. Это не моя команда. Моей команды больше нет».

Вуда продали в «Хаддерсфилд Таун» в том же году, и он провёл в нём семь сезонов, выйдя на ворота более чем в 250 матчах. После этого играл за «Брэдфорд Сити», позднее – за «Барнсли». В промежутках между его переходами из клуба в клуб Рэю звонил Мэтт Басби. «Вуд, я тебя прошу, хватит дурить, возвращайся. Гарри получил травму, мы проигрываем, игроки теряют веру в команду. Возвращайся обратно, Вуд. Ты – «Юнайтед». Ты должен быть с нами». Иногда Рэй сразу отказывался, иногда долго молчал в трубку, иногда сразу её клал. Предпринимая последнюю попытку вернуть вратаря, Басби ещё дольше, чем обычно, рассказывал Вуду, как сильно он нужен команде. Игрок протяжно вздохнул ему в трубку: «Мэтт, ты что, вообще не слышишь меня? Моей команды больше нет». Короткие гудки.

Не найдя в себе сил снова выступать за «Манчестер», Рэй всё же не смог полностью отказаться от футбола и начал карьеру тренера. США, Кувейт, Ирландия, ОАЭ, Замбия, Кения, Греция, Канада – он успел поработать во всех этих странах, побыть тренером сборных Кении и Кипра. Он оставался футболистом до мозга костей. И в 2002 году, когда Рэя не стало, одна из его дочерей сказала: «Папа если не играл, то смотрел футбол. А если не смотрел, то читал о футболе. А если не играл, не смотрел и не читал – то говорил. Долго. Бесконечно долго».

Да, он «Юнайтед». Но его команды больше нет.

Бобби Чарльтон и Гарри Грегг

Тоже выжили. Живы. Они всё время у нас на глазах. Рано или поздно нам, к сожалению, придётся написать и о них, ведь никто не вечен. Но пока мы можем смотреть, слушать и читать их комментарии – мы будем это делать.